Холодное, но солнечное ноябрьское утро. Я покидаю работу и отправляюсь в город. Немного нервничаю, хотя, признаться, и надеюсь на лучшее. Сегодня я встречаюсь с Петером Линдгреном. Петер — человек, который играл на нескольких из тех записей, что значат для меня больше всего в этой жизни. И потому встреча с ним — огромное событие. И вот, ровно в 12 часов он появляется в дверях станции метро Fridhemsplans. Как раз там, где мы и договорились встретиться. Я предлагаю угостить Петера обедом от лица нашего фан-клуба, на что он предлагает пойти в индийский ресторан неподалеку. И мы идем туда, но… обнаруживаем, что они закрыты. Поэтому мы отправляемся в ресторан итальянской кухни, расположенный поблизости.
Я думаю, очень многие задаются вопросом “Как там Петер?” после того, как он покинул Opeth. Он по-прежнему принимает участие в интернет-обсуждениях, поэтому многие не потеряли интерес к этому человеку. По словам Петера, он периодически читает новости в сети, чтобы быть в курсе происходящего. Я спросил его, чем он занимается теперь. Петер ответил, что он работает с Информационными Технологиями, и ему это нравится. Ранее он выучился по двум специальностям, и теперь является обладателем ученых степеней по физике и философии. Так что напротив меня сидит очень хорошо образованный человек!
По завершению последнего большого турне с Opeth Петер получил постоянную работу в IT. Он собирался попробовать поработать в фирме в течении 6 месяцев, но интенсивное расписание выступлений с группой заставило его расторгнуть контракт.
Петер: Я понял, что уже не отдаю группе себя полностью, на все 100%, и что я перестал ценить то, что имею. В таких случаях лучше просто уйти в тень. Opeth стала для меня лишь обязательством, которое я делю с другими участниками группы. И ничем больше. Моя семья также стала одной из причин, по которым я решил “завязать” с группой. Было просто невозможно жить нормальной жизнью с таким графиком выступлений, который был у нас.
Петер женат вот уже несколько лет, и он рассказал мне о том, как это непросто — строить отношения, давая постоянные концерты по всему свету. У Петера пока нет детей, но по его словам, если бы они были, было бы еще хуже. Тем не менее, Петер с любовью рассказывает о том времени, что он провел в Opeth. По его словам, сожаления о том, что пришлось покинуть группу нет, но он скучает по тому чувству, которое он испытывал, когда рядом с ним были ребята.
Я спросил его, что он мог бы сказать об Opeth как о группе? На что Петер ответил, что сила Opeth в том, что каждый участник группы оказывает свое влияние на музыку, которая получается в итоге. Микаэль привносил те самые нотки 70ых, Пер — блюзовые мотивы, сам Петер добавил элементы современных популярных влияний (вроде группы Cure), а Мендез в то время создал для всех фон в немного-латинском стиле. Но всех, по словам Петера, объединяло одно — это любовь к тяжелой музыке.
Слушать Opeth никогда не надоест, — говорит Петер. — В этой музыке очень много всего, и сколько бы ты не слушал записи Opeth, прослушивая их раз за разом снова, ты находишь для себя что-то новое.
Хотя музыку и тексты к песням писал Микаэль, по словам Петера, он всегда интересовался тем, что могли бы привнести в песню остальные участники. — В Opeth царит демократия, — говорит Петер. — В то время как в других группах зачастую все решается одним человеком.
Есть ли теперь в его жизни место для чего-либо музыкальной направленности?
Петер: Нет, пока я ничем таким не занимаюсь, — отвечает Петер.
Понятное дело, он играет дома. Так что не стоит расстраиваться, думая, что больше мы никогда не услышим записей, в которых принимал участие Петер. Но на данный момент это не входит в его планы. Во время беседы Петер вспомнил, как когда-то, когда они только начинали, у Opeth были амбиции стать самой-злой-группой-на-Земле! Рассказывая о великих планах своей молодости, Петер улыбается.
Мы рассуждали о тематике “зла” в музыке Opeth, и Петер объяснил, что на его взгляд есть гораздо больше способов выразить чувства через музыку, чем попробовать описать одним словом “зло”.
— Почти как Cure, ведь у них это очень хорошо получается. Ну а мы совсем не злые ребята! — смеется Петер. Так что же Петер слушает сегодня?
Петер: Opeth! :-) Мне очень интересно, какой будет новая пластинка ребят. Когда я в первый раз взял в руки новый альбом группы Opeth, частью которой я уже не был (речь идет об альбоме Watershed — прим. пер.), у меня было странное чувство. На предыдущих дисках Opeth были песни, в написании которых я принимал непосредственное участие. Это были песни, которые я знал. Но в этот раз все было по-другому… Я даже не смог сразу “врубиться” в этот альбом. Но теперь, после того как я неоднократно прослушал его, я могу сказать о нем только одно — он Чертовски хорош!
По словам Петера, больше всего на него произвело впечатление то, с каким профессионализмом была сделана запись и ее звук.
Я рассказал Петеру по поводу мнения о том, что одной из важных причин, по которой Opeth не добились той огромной популярности — наличие гроулинга в вокальных партиях. Петер согласился с этим. Но также он добавил, что если бы Opeth отказались от гроулинга, это были бы уже не Opeth. И я полностью с этим согласен! А еще в Watershed Петер обнаружил для себя элементы джазовой музыки. Он рассказал мне, что его отец — джазовый музыкант, и в свое время Петер открыл для себя много музыки из коллекции отца. Например, Майлса Дэвиса, а еще ему, конечно же, нравится тяжеляк вроде Emperor.
Йорген: А ты когда-нибудь состоял в фан-клубах?
Петер: Нет.
Йорген: А если бы ты решил создать свой собственный фан-клуб, какой группе ты посвятил бы его?
Петер: Iron maiden или Metallica, — ответил мне Петер не задумываясь. — Iron maiden стали главной причиной, по которой я решил пойти в музыканты, — добавил он.
Йорген: А как ты считаешь, занимают ли Opeth какое-то особое место в мире музыки?
Петер: Да. Opeth уважают, а это многого стоит. Их почитают как другие группы, так и музыкальные журналисты.
Йорген: Назови любой диск, самый главный для тебя.
Петер: Master of Puppets. Для меня это был альбом, который решал всё. В те времена я был чокнутым фаном Metallica, но этот альбом просто перевернул мой мир с ног на голову. Конечно, подобная пластинка могла произвести больше впечатления на 12-летнего подростка, чем продвинутого 35-летнего парня. Я думаю, чтобы потрясти слушателя сегодня, потребуется что-то посильней. А еще большое влияние на меня оказали Camel. Они были группой, открывшей мир прогрессив-рока в семидесятых. Эта же группа стала одной из причин, по которой Opeth стали звучать именно так, как звучат по сей день.
Йорген: Если бы случилось так, что ты смог слушать только одного исполнителя или группу до конца своей жизни, кого бы ты выбрал?
Петер: Вероятно, этой группой стали бы Porcupine Tree. Возможно, по той же самой причине, по которой другие выбрали бы Opeth: они невероятно разносторонние, спектр их музыки очень широк, а материал, который они подают слушателю всегда высокого качества.
Йорген: Есть ли у тебя любимый гитарист?
Петер: Да. Конечно. У меня очень много любимых гитаристов. Но моим номером один всегда остается Эдди Ван Хален! Помимо того, что он сверх-профессионален, это еще и чрезвычайно прогрессивный человек. Он — основная фактор, сделавший метал сцену 80-ых именно такой, какой мы ее знаем. Эдди не просто великий соло-гитарист, он также отлично знает, что такое рифф.
Йорген: Что ты думаешь о человеке, что пришел на твое место в Opeth?
Петер: Фредерик отличный гитарист. И я думаю, группа сделала правильный выбор, остановившись на его кандидатуре.
Закончив с обедом, мы отправились обратно к станции метро. Петер собирался вернуться к работе, оставалось еще много дел. По дороге я спросил его, часто ли его узнают. — Нет, не часто, — ответил Петер.
Петер: Я не особо публичная персона, и мне нравится, когда можно позволить себе немного анонимности. Через несколько минут после того, как он сказал это, к Петеру подошел один из поклонников, и некоторое время они о чем-то разговаривали. Мы с Петером посмеялись над нелепостью этой ситуации. После этого я поблагодарил Петера за интервью, и мы попрощались. Я чувствовал себя счастливым и удовлетворенным. О Петере Линдгрене у меня осталось впечатление как об очень хорошем, счастливом человеке, который много смеется, и который, помимо всего прочего, играл в самой великой группе на земле!
«Да, Opeth наверное чувствовали бы себя очень хорошо среди лучших групп на Земле» — сказал мне на прощанье Петер.
Автор — Jörgen Hellström, Opeth fanclub Sweden
