Глава II: Зарождение легенды
Дэвида Исберга (David Isberg) я встретил будучи ещё в Eruption. Мы на скейтбордах вместе катались — тогда у всех нас были эти грёбаные скейтборды. Он увлекался экстремальной музыкой, и, думаю, я именно ему обязан своей любовью к экстриму. По-настоящему я загорелся, когда он дал мне послушать демо группы Mephisto The Puzzle. Как же меня пропёрло! У них были классные соло, зловещий вокал, акустические гитары и всё такое. Я решил, что это на порядок выше, чем большинство дэтовых записей, что я покупал. Наряду с Morbid Angel, Death, Bathory и Voivod, Mephisto оказали основное влияние на ту музыку, которую я стал писать позже. В общем, как только Eruption распались, появились Opeth.
Дэвид собрал группу с парнями из Таби, название они себе взяли из одной книги Уилбура Смита (Wilbur Smith), правда, в оригинале было Opet — без "h" в конце. Я совершенно не врубался, что это значит, пока не прочел книгу и не узнал, что Opeth — это лунный город.
Итак, Eruption развалились и мне снова нужно было найти себе группу. Дэвид мне однажды показал логотип Opeth — ещё тот, старый, с перевернутым крестом — и меня он очень впечатлил. Думаю, я по-настоящему заинтересовался группой Дэвида, увидев этот логотип. Ну, однажды он и предложил мне стать басистом в его группе.
Я решил, что справлюсь с этим, так что однажды вечером мы отправились на их репетиционную базу в Таби. Проблема была в том, что остальные члены группы понятия не имели обо мне и не желали выставлять из группы парня, который уже играл у них на басу. Кульминация наступила, когда пришел этот самый парень. Разумеется, завязался спор, и в тот же вечер Opeth стали делом прошлого… только для этих ребят, конечно. Они переименовались в Crowley и в 1991-ом даже записали ужасающее демо "The Gate".
Так или иначе, мы с Дэвидом решили, что Opeth должны продолжить свое существование и некоторое время так и пыжились вдвоем. Помню, мы тогда решили, что Opeth должны стать самой зловещей группой на свете! Как вы понимаете, я тогда увлекался оккультными штучками, пусть и без особого фанатизма. Стихи, написанные мной и Дэвидом, были по-настоящему сатанинскими! Музыкально же я склонялся к путаным, мрачным и зловещим риффам. Так у нас появились наши первые песни — "Requiem of Lost Souls" и "Mystique of the Baphomet" (позже "Mark of the Damned", ещё позже "Forest of October"). Но, так или иначе, нам надо было собрать нормальный состав и я попросил Андерса и Ника присоединиться к нам. Вторым гитаристом стал парень по имени Андреас Димео (Andreas Dimeo).
Мы всё как-то слонялись без дела, пока Дэвид не договорился о нашем участии в одном из сборных дэтовых концертов, которые тогда часто проходили в Стокгольме. Мы порепетировали в здании начальной школы, используя тамошнее оборудование — старьё 60-ых годов. Концерт был где-то в феврале 1991-го, мы играли вместе с Therion, Excruciate и Authorise. Мы отрепетировали три песни, но исполнили только две, и, как я считаю, это было самое ужасное выступление, которое я когда-либо видел. Мы все жутко нервничали, хотелось просто побросать инструменты и свалить быстрее домой.
Незадолго после этого Дэвид договорился ещё об одном концерте — на этот раз в Гётеборге. А меж тем из группы ушли Ник и Андреас — видимо, их не очень воодушевил наш первый концерт. Так что для своего второго концерта мы попросили о помощи двух парней из глэмовой группы Crimson Cat. Гитариста звали Ким Петерссон (Kim Pettersson), а басиста — Йохан ДеФарфалла (Johan DeFarfalla). Они с радостью согласились, почему-то считая, что играть дэт-металл будет плёвым делом. И, я вам скажу, они сильно попотели, разучивая наши песни. Концерт же был чертовски крут! С нами тогда играли At the Gates (они тогда только начинали), Therion, Desecrator, Megaslaughter и Sarcazm. Мы очень неплохо отыграли, все остались довольны.
После концерта мы все остановились у Эдриана из At the Gates. Все, кроме Йохана, который подло укатил к своей девушке в Стокгольм, так что место басиста в Opeth освободилось. Ким же остался с нами до следующего концерта, который состоялся где-то в самом конце 1991-го. Мы играли с Asphyx и Desultory.
Я к тому времени написал песню "Poise into Celeano", которая довольно сильно отличалась от остальных наших вещей. Никакого бласт-бита, никакой думовой массивности, зато много акустических моментов, гитарных гармоний, а также активные сдвоенные бочки. Некоторые части этой песни в итоге вылились в "Advent", номер из нашего второго альбома. Но, несмотря на все эти прелести, нам нужен был басист.
С Петером я познакомился незадолго до этого — его подружка была хорошей знакомой моей подружки, ну, в общем, как это обычно бывает. Он вообще был гитаристом, но его группа Sylt i Krysset была совсем уж шутовской, а он хотел чего-то посерьезнее, потому и согласился играть у нас даже на басу. Третий свой концерт мы снова отыграли очень удачно, но сразу после него группу покинул Ким, что оказалось даже к лучшему — Петер с радостью сменил бас на гитару. В начале 1992-го группу покинул и Дэвид — он перешел в команду Liars in Wait. К тому времени он совсем уже не был заинтересован в деятельности Opeth, так что его уход был вполне предсказуем.
